Робинзон Крузо. История полковника Джека - Страница 214

214

Вот какие мысли и чувства владели мною, когда я писал историю моей жизни. Мне хочется, чтобы всякого, кто вознамерится прочесть ее, охватил бы при чтении дух раскаянья. Покаянные мысли бывают особенно благотворны, когда предаешься им у себя дома, где царят покой, изобилие и свобода, ниспосланные провидением. Много хуже бывает тем людям, которые, как это пришлось супруге моей и наставнику, живут на чужбине в положении невольников. Тяжкие страдания выпали также и на долю капитана моего шлюпа, который, как мне рассказали, скончался, испытывая глубокое раскаяние, во время скитаний по горам и долам, где он блуждал, пытаясь добраться через Каролину домой — в Виргинию; матросы же мои добрели туда, изведав безмерные лишения и муки. Нелегко было каяться и мне, ибо, находясь в благоприятных обстоятельствах, я все же был пленником, оторванным от семьи, увидеть которую я долгое время даже не надеялся.

Итак, повторяю, человек, обретший покой, располагает возможностью предаться благотворному раскаянию. Но сколь невелико число тех, кто решается поглубже заглянуть себе в душу, раньше чем на их жизненном пути возникнут непреодолимые препятствия!

Наконец, повторяю, и для меня приспело время покаяться; не мне судить, угодно ли господу покаяние наше, когда он ниспосылает нам возможность раскаяться. Удовольствуюсь тем, что посоветую читателям моего повествования вспомнить о моей судьбе, столкнувшись на своем жизненном пути с обстоятельствами, подобными моим, и спросить себя: а не настало ли время покаяться? И да откликнется на это их душа!

Мне остается лишь поведать, что мой добрый друг — испанец, не располагая иной возможностью помочь мне вернуться в Виргинию, получил для меня разрешение отправиться под видом испанского купца на галеонах в Кадикс. Я прибыл туда в целости и сохранности и вдобавок привез с собой все деньги, потому что мой друг не дозволил мне, гостю, потратить ни одного пиастра. Вскоре я из Кадикса переправился на борту английского торгового судна в Лондон, откуда послал жене подробный отчет о моих приключениях; а через пять месяцев она приехала ко мне, спокойно оставив все наше хозяйство в тех же верных руках, что и раньше.

КОНЕЦ

Иллюстрации

notes

1

Иногда Дефо прямо подражал автору «Дон Кихота». «Говорили, — пишет, например, Сервантес о своем герое, — что назывался он Кихада или Кесада, но, по более верным догадкам, имя его было, кажется, Кихана». И ту же игру с именем и вообще в правдоподобие подробностей и деталей ведет Дефо. «Мне дали имя Робинзон, отцовскую же фамилию Крейцнер англичане, по обычаю своему коверкать иностранные слова, переделали в Крузо».

2

В «Записках кавалера» Дефо добился такой иллюзии подлинности, что долго эти «Записки» значились в ряду настоящих мемуаров. Маркс, не обманувшийся, конечно, относительно беллетристического характера этого сочинения, тем не менее отметил их верность эпохе, которая и для Дефо была достаточно далеким прошлым, — 30-е годы XVII столетия, времена гражданской войны в Англии. Сражался «кавалер», разумеется, не на стороне тех политических сил, которые впоследствии поддерживал Дефо.

3

См.: М. Горький. История русской литературы. М., «Художественная литература», 1939, с. 167—168.

4

Маркс и Энгельс. Сочинения, т. 12, с. 710.

5

Материк (лат.).

6

До бесконечности (лат.).

7

Хвала тебе, Мария! (лат.).

8

Здесь меня не называли Полковником Джеком, как в Лондоне, а просто Полковником и другого имени моего не знали.

9

Так обычно называют владельца плантации, во всяком случае, наши негры называли его так, поскольку он был видным человеком в стране и владел тремя или четырьмя крупными плантациями.

10

Напиться пьяным для негра все равно, что сойти с ума, потому что от рома они впадают в полное безумие и способны тогда учинить любое безобразие.

11

Управляющий уже разгадал, в чем дело, и сказал ему так нарочно, чтобы проверить, что он сделает.

12

214